История князя италийского, графа Суворова-Рымникского,
Генералиссимуса Российских войск.
Сочинение Н. А. Полевого.
Типолитография Т-ва и. Н. Кушнерев и Ко.
Пименовская ул., соб. д. Москва — 1904.
Глава XI
Италиянский поход. — Битва при Кассано. — Отступление Моро. — Взятие Милана и Турина. — Битва при Требии.
Раштадский конгресс кончился в начале 1799 года, но мы видели, что прежде окончания его началась война в Италии. Рим и Неаполь были заняты французами. Австрийцы стояли на Адиже. Русские шли соединиться с ними.
Рассматривая положение Европейских держав в начале 1799 года, видим превосходную силу Франции. Кроме собственного многочисленного войска, Франция подкреплялась союзом Испании. Республика Батавская составляла оплот ее на севере; республики Гельветская, Цизальпинская, Лигурийская, Римская, Партенопейская — на юге. Завоевания на Рейне ограждали Францию со стороны Германии, а Пиемонт и Ницца укрепляли ей Италию. Франция была уверена в нейтралитете Пруссии и могла обратить все силы против союзников.
Против нее были силы Австрии, Баварии, прирейнских владетелей, России, Турции и Англии, но Турция была союзником беспомощным; силы германских властителей являлись ничтожны; Англия могла помогать только задержанием Бонапарте в Египте и деньгами, которые выдавала она весьма скупо. Сардиния и Сицилия требовали сил Австрии и России для своего охранения. Следовательно, вся тяжесть борьбы падала на Австрию и Россию.
Силы этих двух держав были велики. Франция управлялась ничтожными правителями, была истощена войною, волновалась междоусобиями. Неудача могла отвлечь от нее Нидерланды и Италию, где самовластие французов было нестерпимо, но великие нравственные преимущества находились на стороне французов.
Войско Франции составляли не прежние нестройные полчища, но воины, испытанные в боях, гордые победами, предводимые искусными генералами. Битвы и походы революционные далеко подвинули военное искусство. Новое устройство армейских штабов и легкой артиллерии, самая диспозиция сражений и образ походов были превосходно соображены с положением Франции и современным расположением умов. Напротив, войско австрийское не могло забыть прежних потерь и поражений. Неловкое старинное устройство армии, медленная, осторожная тактика, ограничение воли генералов венским военным советом, или гоф-кригсратом, когда, кроме эрцгерцога Карла, ни один из австрийских генералов не был отличен дарованием военачальника: таковы были сравнительные отношения военные между войсками союзников и войсками Франции. К несчастию, делами Австрии управлял дипломат, почитавший себя великим министром, барон Тугут, робкий, медлительный, подозрительный, вышедший интригою из ничтожества и пользовавшийся неограниченною доверенностью своего государя, а вследствие того полновластный в гоф-кригсрат, где над каждою мелочью думали и недоумевали старые, запоздалые понятиями тактики.
План кампании 1799 года состоял в том, что главная австрийская армия соединялась под предводительством эрцгерцога Карла на Рейне и в Швейцарии. Другая, менее числом, сосредоточивалась в Италии. Четыре русских корпуса назначались для действия: один соединялся с австрийцами в Италии, и Суворов принимал начальство над италийскою армиею союзников… Он должен был уничтожить силы французов в верхней Италии, когда английский, русский и турецкий флоты завоюют Ионические острова и произведут десанты на италийские берега. Другой корпус долженствовал вступить в Швейцарию и подкреплять действия эрц-герцога Карла на Рейне. Третий, малый корпус должен был отправиться из Италии и отнять у французов Мальту, восстановляя там орден Мальтийских рыцарей. Наконец, русский флот должен был перевезть четвертый русский корпус на берега голландские, где соединялся с ним английский корпус, и им предписывалось завоевать Нидерланды.
План, повторяем, был совершенно противоположен гениальному плану Суворова: союзники действовали раздельно и более оборонительно, ибо первою целью похода на Рейн и в Италию было отражение неприятеля, предположившего действовать наступательно. Охранение Германии от вторжения французов поставлялось главною обязанностью эрцгерцога Карла и Суворова. Русский вождь проникал тайную мысль Тугута. Говоря об освобождении Италии и Германии и уничтожении революции и ее приверженцев, Тугут не думал в самом деле исполнить слова свои. Он хотел только укрепить власть австрийцев в Италии, оградиться ее покорением, а потом торговаться о мире и уступках с Франциею, предоставляя дальнейшие предприятия времени, — политика, далекая от великодушия, с коим приступила к союзу Россия. Еще вероломнее был умысел Тугута ограждать себя русскими и оберегать австрийцев.
Эрцгерцогу Карлу тайно было предписано немедленно оставить Швейцарию, когда придет российский корпус. К прискорбию Суворова, предводительство отдельными русскими войсками было вручено начальникам не вполне оправдывавшим выбор их: голландским корпусом начальствовал генерал Герман, швейцарским генерал Нумсен, смененный потом генералом Римским-Корсаковым. Главное начальство над русскими и англичанами в Голландии принимал на себя герцог Йоркский, сын короля английского, известный только неудачами в войне в 1793 и 1795 годах. Русский флот был под начальством Ушакова, храброго, но своенравного адмирала. Английским флотом в Средиземном море предводил славный Нельсон, отчаянный храбрец, неспособный обдумать и исполнить какое либо обширное предприятие и, кроме того, увлеченный в постыдную интригу при неаполитанском дворе, где всем управляла любовница его, леди Гамильтон, жена английского посланника, знаменитая мотовством и бесславным развратом.
Не таковы были начальники французских войск и не таков план действий их. Победы Бонапарте и еще прежде его Дюмурье, Пишегрю, Моро, Журдана показали, как надобно было действовать. Французы начинали войну наступательную, сосредоточивали удары, и при раздельности корпусов было между ними верное единство действий по планам, начертанным превосходным тактиком Карно. Охраняя берега Голландии, Рейн и нижнюю Италию, французы выставляли три армии в Швабии, Швейцарии и верхней Италии. Все они должны были с разных точек, но в одно время ударить на неприятелей, вторгнуться в Австрию и Германию и стремиться к Вене. Число войск французских простиралось до 200.000: дунайская армия, под предводительством Журдана в Швабии, состояла из 40.000 человек; влево от нее, к Мангейму, был обсервационный корпус Бернадота, 25.000; швейцарская армия, под предводительством Массены, простиралась до 30.000; италийская армия, на границе Цизальпинии, под начальством Шерера и Моро — до 60.000; неапольская, под начальством Магдональда — до 25.000. Разные отряды поддерживали сообщение между всеми армиями) и французские и италиянские гарнизоны занимали важнейшие крепости по Рейну, в Швейцарии, Пиемонте, Цизальпинской, Лигурийской, Римской и Партенопейской республиках.
Против Бернадотта находился австрийский корпус Старрая — 24.000. Левее от него была армия эрцгерцога Карла, по берегам реки Иллера — 70.000. Левое крыло ее прикрывал Готц в Форалсберге с 18.000; Ауффенберг, в Граубиндене — с 6.000; Беллегард, в Тироле — с 18.000. К нему примыкала италийская армия, под начальством Меласа, по болезни передавшего начальство Краю. Она состояла из 36.000, расположенных по реке Адижу. Имена Бернадотта, Журдана, Массены, Магдональда ручались за успех. Не таков был Шерер, генерал ничтожный по дарованию и презираемый солдатами. Безрассудные распоряжения Директории и низкая интрига удалили Шампионета и Жуберта, подчинив Шереру Моро и Серрюрье. Надобно ли говорить об австрийских полководцах? Кроме эрцгерцога Карла, с самого начала революционной войны действия австрийских полководцев, связанных планами гоф-кригс-рата, представляли ряд неудач, не изменяемых ни мужеством войск, ни храбростью офицеров. Мелас, ученик Дауна (славный впоследствии потерею маренгской битвы), был “честный, добрый старик”, как говаривал об нем Суворов, любивший его и называвший папа Мелас. Беллегарда называл Суворов “мудрым полководцем, привыкшим терять людей”. Достойнее всех других считал он Края.
Мы видели, что Суворов почитал оборонительную войну верным средством неудачи и не в Италии хотел он открыть военные действия. Десанты и разъединенные движения в Германии, Голландии и Италии казались ему делом вовсе бесполезным. Решить победу верно рассчитанным ударом на Париж с берегов Рейна была его основная мысль. Изъявляя свои сомнения императору Павлу и видя невозможность переменить план войны, он не спорил в Вене, соглашался с гоф-кригс-ратом, отговариваясь двусмысленною шуткою, что до местного обозрения ничего решить не может. “Неужели вы не имеете своего определенного плана?” говорил ему Тугут. “Плана?” возразил Суворов, “а вот мой план”, он развернул бланкет императора Павла.
Слова Суворова императору и просьба уволить его от всяких сношений с гоф-кригс-ратам возбудили подозрение тактиков австрийских и неприязнь Тугута. Император не мог отказать в просьбе Суворова, но, позволяя ему относиться прямо к себе, по внушению Тугута ограничил он русского полководца особенным наставлением при самом отъезде из Вены. Строжайше предписывалось Суворову: иметь главною целью прикрытие австрийских границ; действовать в Ломбардии и Шемонте со всевозможною осторожностью; оосле успеха ограждать себя взятием крепостей. и занятием Ломбардии и Шемонта кончить кампанию 1799 года. Воображаем, как смеялся Суворов “черепашьему ходу” распоряжений гоф-кригс-рата, скрывая тайную мысль свою — в одну кампанию перенесть оружие союзников из Италии во Францию.
Русское войско, подчиненное Суворову, состояло из верных сподвижников его в войнах турецкой и польской, под предводительством генерала от инфантерии Дерфельдена, генерала от инфантерии Розенберга, генерал-лейтенанта Повало-Швейковского и Ферстера; в числе генерал-майоров были два юные героя, Багратион и Милорадович: один, отличившийся на Кавказе, под Очаковым, под Прагою, хотя ему было только 34 года; другой, заслуживший известность в финляндском походе и генерал-майор на 28 году (род. в 1770 году).
Военные действия в одно время открыли Журдан, Массена и Шерер. Нападение Журдана было неудачно. После битв при Остеррах и Штокках он уступил многочисленности австрийцев и отступил за Рейн. Ауфенберг был разбит Массеною. Готц успел удержаться. Нерешительность дел в Швейцарии должен был решить Шерер. Он подкрепил посланного в Тироль от Массены генерала Лекурба 6.000-ми с генералом Дессолем. Дессоль и Лекурб действовали удачно, но отступление Журдана изменило план Массены, состоявший в том, что когда Журдан займет эрцгерцога Карла, а Шерер — Меласа, Массена прорвется через Граубинден и Тироль, разъединить австрийские войска и станет в тылу Меласовой армии, угрожаемой с фронта Шерером. Действия Шерера совершенно уничтожили распоряжения Массены.
Италийская армия австрийцев занимала берега Адижа, до Леньяно. Центр ее был в Вероне, прикрываемый от Тироля Беллегардом. Французы находились по течению Минчио до самого По, опираясь на Пескиеру и Мантую. Ослабив войско свое отделением Дессоля, прикрывая Тоскану 7.000-м корпусом Готье, оставя до 10.000 в Милане, Генуе и Пиемонте, Шерер имел не более 40.000 для нападения. Смело двинулся он однакож на неприятеля равного числом. Марта 26-го началось сражение на всей австрийской линии. Французы были отбиты, возобновили нападение на другой день, еще более усилили его марта 30-ю. Услышав о нерешительных действиях в Тироле, Шерер вдруг оробел, перестал нападать, отступил поспешно и в нерешительности остановился между Адижем и Минчио, имея главную квартиру в Маньяно. Край воспользовался замешательством его. Апреля 3-го австрийцы перешли Адиж и начали теснить французов от Пескиеры.
Шерер вдруг повернул свое войско и возобновил нападение на Верону. Край увидел возможность атаковать неприятеля во фланг, и после упорной битвы при Маньяно Шерер с беспорядке отступил за Минчио, потеряв в маньянском сражении до 5.000 пленными, 18 пушок и обозы. Австрийцы преследовали его, заняли Пескиеру, перешли здесь за Мийчио, овладели Говернолою на реке По, ниже Мантуи, и отрезали Шереру сообщение с Феррарою. Жители Феррары восстали, когда генерал Кленау подкрепил их из Товерноло, пока Беллегард шел северным берегом Гардского озера и теснил отряды французов до Бресчии. Сбиваемый на всех пунктах, Шерер решился отступать, оставив гарнизон в Бресчии и усилив гарнизон в Мантуе. Апреля 13-го левое крыло его перешло через реку Киезу, правое через реку Олио, сдвигаясь с Адде и По. Имея уже не более 30.000 войска, Шерер думал утвердиться на правом берегу Адды и перешел эту реку, призывая войска из Тосканы и Милана, требуя подкреплений из Франции и умоляя Магдональда поспешать из Неаполя, ибо с часу на час ожидали прихода русских, после чего Шерер не находил никакой возможности удержаться. Его скоро избавили от заботы о том. Директория, раздраженная безрассудными распоряжениями Шерера, прислала ему отставку. Начальство передано было генералу Моро.
Действия Шерера оправдали об нем слова Суворова, говорившего, что “пока этот квартирмейстер будет чистить солдатские пуговицы, его легко можно будет разбить”. Едва ли можно военачальнику поступать нелепее того, как поступал он. Растянутое нападение на Адиж, после ослабления себя гарнизонами и посылкою войска в Тироль, поспешное отступление, остановка между Адажем и Минчио, принятие сражения под Маньяно и отступление за Адду были учинены вопреки всем расчетам военного искусства. Уже Край и Мелас умели воспользоваться ошибками Шерера. Когда Моро принял начальство, французская армия имела левое крыло под начальством Сюррюрье в Лекко, на озере Комо; правое под начальством Дельмаса в Пиччигетоне; центр ее, с генералами Гренье и Виктором, был в Конеглиано. Главная квартира находилась в Инзого. Таким образом французская армия в Италии, разъединенная с войсками в Тоскане и Грау-биндене и с корпусом Магдональда, ожидаемым из Неаполя, занимала растяженную позицию от Комского озера до реки По, оставя опору действий своих, Мантую, и угрожаемая вдвое сильнейшим неприятелем.
В таком положении были дела, когда апреля 14-го Суворов прибыл в Верону. Радостные клики народа приветствовали русского вождя. Апреля 17-го пришли русские войска в числе 18.000. Соединя их с 44.000 австрийцев, Суворов имел более 60.000 войска, ободренного началом войны, одушевленного именем своего полководца. Приняв начальство от Меласа в Валеджио 15-го апреля, Суворов немедленно изменил план гоф-кригс-рата.
Театр войны составляла верхняя Италия. На север ограничивали его горные страны Тироля и Швейцарии; на юг гористые аппенинские приморья, Ривиера ди Леванте и Ривиера ди Поненте. В цветущих долинах между Альпов и Аппенин протекает здесь рева По (древний Эридан) от з. к в., вливаясь в Адриатическое море. Издревле место битв и вековечной войны, вся эриданская долина, разделенная на множество владений, была усеяна крепостями, по самому течению По и по рекам, в нее впадающим: с севера — Адижу, Минчио, Олио, Адце, Тичино, Сессии, Дора-Балтее, с юга — Панаро, Секкии, Кростоло, Парме, Торо, Нуре, Треббии, Тидоне, Скривии, Танаро.
Границы Австрии по кампо-формийскому миру составляла река Адиж. От Адижа к з. и на ю. от реки По простиралась Цизальпинская республика, составленная из части бывших венецианских владений (Бергамо, Бресчии, Кремоны), Мантуи, Модены, Массы, Каррары, части владений Папских, Феррары, Болони, Романии и австрийской Ломбардии (Милана). К югу от нее были Римская республика, Тоскана, Лукка, Парма, республика Лигурийская (Генуя); к западу присоединенные к Франции Пиемонт и Ницца. На самом По находились крепости: Кремона, Пиаченца, Александрия; на юг от По — Феррара, Болония, Модена, Роджио, Парма, Вогера, Тортона, Акви, Ницца, Хераеко, Кони.
По впадающим в По от севера рекам: на Адиже — Верона и Леньяно, принадлежавшие Австрии; на Минчио — Пескиера и Мантуя; на Гарде — Бресчия; на Адде — Орчинова и Понте-Виво; на Серио — Крема; на Адде — Лоди и Пиччигетона; на Севере — Милан; на Тичино — Павия; на Сесси — Верчель; на Дора-Балтее — Ивриа, и при впадении Доры в По — Турин. Действуя от Адижа и Вероны на Милан, встречали здесь главные точки в Мантуе, чрезвычайно укрепленной, и дальнейшую охранительную линию неприятельскую на Адде, а за Миланом — к Турину на Тичино и Танару. По плану гоф-кригс-рата следовало осторожно очищать земли до Адды и взять осадою Мантую, вследствие чего Край и Мелас остановились на Минчио. Потом предписывалось идти на Милан и укрепясь в нем, помышлять о Турине, поддерживая сношения с Тиролем и Феррарою. Пользуясь превосходством сил, Суворов предположил напротив продолжать немедленно наступательное движение, не останавливаясь гнать Моро, распространить завладение землями на запад, принудить Моро удалиться в горы за Геную, если невозможно будет разбить его окончательно; быстро овладеть Миланом, Турином, Генуею и, охраняясь от подкреплений, могущих придти к французам из Франции и Швейцарии, обратиться на Магдональда и разбить его. Тогда Мантуя и другие крепости должны были по необходимости сдаться, а с главною армиею Суворов предполагал вторгнуться во Францию, когда эрц-герцог Карл и Корсаков должны разбит и изгнать из Швейцарии Массену, действуя оборонительно на Рейне против Журдана.
“Благодарю вас за победы; они проложили нам путь к дальнейшим успехам!” говорил Суворов Краю. Мелас изъявил сомнение, когда Суворов изъяснил ему новый план свой. “Знаю, что вы генерал вперед (vorwârts)!” говорил он Суворову. “Полно, папа Мелас!” сказал Суворов, “правда, что вперед мое любимое правило, но я и назад оглядываюсь!” Мелас спорил недолго. Вникнув во все распоряжения Суворова, он с восторгом воскликнул: “Где и когда успели вы все это обдумать!” — “В деревне: мне там было много досуга; зато здесь думать некогда, а надобно делать!” отвечал Суворов. Смотря на маневры австрийцев, Суворов с удовольствием сказал: “Шаг их хорош, и победа верна!” — “Что, разобьем ли мы французов, старик?” спросил Суворов старого гренадера австрийского. “Мы бивали неприятеля с Лаудоном, а с вами еще лучше бить будем!” отвечал гренадер.
В Вероне издано было воззвание к италиянцам: “Восстаньте, народы Италии!” писал он. “Из далеких стран севера пришли мы защищать веру, восстановить престолы, избавить вас от притеснителей. Наказание непокорным; свобода, мир и защита тем, кто не забудет долга своего сражаться с злодеями!”
Апреля 18-го, находясь между Каприана и Кассельто, Суворов отделил Края осаждать Бресчию, Пескиера сдалась; здесь найдено 40 пушек и взято 1.000 пленных. Апреля 23-го войско перешло реку Олио и разделилось на два корпуса. Розенберг пошел на Бергамо и Лекко сразиться с Серрюрье; Мелас с сильным корпусом, при коем находился Суворов, — на Кассано отрезать Серрюрье от Моро; Гогенцоллерн и Кейм, один по правому, другой по левому берегу По, отправились на Кремону и Пиаченцу теснить Моро в правый фланг. Апреля 25-го Кейм оттеснил французов от Кремоны за Адду. Суворов был в Тривилии близ Кассано. Розенбергу велено разделить свой корпус на две части: одна устремилась на Лекко, другая на Воприо. Генерал Секкендорф оттеснил отряд французов от Кремы к Лоди, а генерал Гогенцоллерн дошел до Пармы. Действие сосредоточивалось у Лекко, занятого Багратионом. 25-го Розенберг перешел за Адду. Видя Серрюрье в опасности, Моро отправил ему на помощь дивизию Виктора; ее встретил Шателер у Треццо, когда Мелас атаковал Кассано, взял его и стал в Гаргонцоло на дороге миланской. Серрюрье был таким образом отрезан.
Моро принужден был предать Серрюрье его жребию, и, поспешно стягивая остальные войска, перешел за Милан. Серрюрье старался отступить на Комо и Милан, но окруженный в Вердерио, принужден был сдаться с 2.700 человек. Кассанское сражение выиграно было единственно быстрым движением войска и недопущением помощи от Моро. Оно стоило французам 3.000 убитыми, 2.000 пленными, 14-ти пушек, 11 знамен. Моро нельзя было винить в потере кассанского сражения и плене Серрюрье, ибо накануне только принял он начальство от Шерера. Необыкновенные дарования свои показал Моро в дальнейших распоряжениях. Ввиду наступившей армии Суворова решился он отступить за реку По, занять крепкие позиции на правом берегу ее, там, где начинается гористая приморская область, увлечь за собой Суворова, облегчая приближение Магдональда и сближение с резервами из Франции. Поспешно сдвинул он вследствие этого плана свои войска, оставляя небольшие гарнизоны в Милане, Турине и других крепостях. Сосредоточенное войско французское шло из Лоди на Пиачиенцу, из Милана на Павию и Воггеру, от Комо на Новару, где мая 2-го была главная квартира Моро, между Миланом и Турином. Все войско Моро составляло не более 25.000. Отряды правого крыла его достигали до Аппенин. Мая 7-го Моро был в Турине, откуда возобновил сношения с Пиемонтом и юго-западною Италиею, прерванные восстанием пиемонтцев. Главная квартира Моро перешла в Александрию между Турином и Тортоною.
Войска Суворова, особливо русские, утомленные быстрым походом и немедленным вступлением в битвы (в первый раз русские сразились с французами при Палацоло апреля 12), требовали отдыха. Апреля 29 Суворов торжественно въехал в Милан, изумив жителей его быстрым переходом из Вероны в столицу Ломбардии. Замок миланский, защищаемый 2.500 гарнизона, блокировали. Но здесь только начинались обширные предположения Суворова. Генералу Отто немедленно велено было занять горные проходы из Тосканы и по соединении с Кленау блокировать Болонию и осаждать Феррару.
Сам Суворов хотел идти на Павию, преследовать Моро и отрезать его от Генуи. В первый раз оказались тогда пагубные следствия распоряжений гоф-кригс-рата. Быстрота и неожиданность движений Суворова ужаснули тактиков венских. Суворов получил строжайшее повеление императора прежде всяких наступательных действий взять Мантую и другие обойденные крепости и ими обеспечить завоеванные по реку По земли. Исполняя волю императора, Суворов принужден был отрядить к Мантуе генерала Края с 20.000, и при отделении Отто, отрядов к стороне Швейцарии и войск, оставленных гарнизонами в занятых городах, Суворов имел для действий наступательных уже не более 25.000. С этим малочисленным войском показал он, как несправедливы были обвинения тех, кто видел в старце-герое варвара, умевшего сражаться только с турками и побеждать только многочисленностью войск и безотчетным ударом. Дела в течение шести недель, оконченные разбитием Магдональда на берегах Треббии, при отнятии всех средств у Моро помочь ему, показали с обеих сторон высокое познание ученой войны и преимущество гения перед полководцами с дарованием.
Главная квартира Суворова 11-го мая была уже в Павии. Скрывая малочисленность войск, он угрожал Моро обходом с обоих флангов. Генерал Вукассович, перейдя Тесино у Лаго-Маджиоре, занял Версель на реке Сессио. Генерал Гогенцоллерн от Пиаченцы устремился на Воггеру, прогнал оттуда французов до Тортоны, занятием Боббио соединяясь с движениями Отто к Модане и Реджио. К Тортоне из Павии отправлен был князь Багратион, и по известии от него, что французы усилились в Торгоне, Суворов сам поспешил туда, оставя корпус Розенберга в Дорио, между Тесиною и Тердониею. Видя усиление союзников в Тортоне, Моро мгновенно очистил пространство между Скривиею и и Танаро. Слыша, что французы оставили Валетцу, Суворов заключил, что Моро отступил на Кони или на Геную. Немедленно двинул он Розенберга из Дорна на Ваденцу, велел стеснять Тортону и сам перешел в Гарафале через Скривию. Но немедленно проник он хитрость Моро, перешедшего в крепкую позицию между Валенциею и Александриею, в треугольнике, образуемом реками По и Танаро, прикрывая левое крыло против Вукассовича отрядами по левому берегу По, в Казале и Верруе. Розенбергу велено было поспешно перейти обратно через По в Камбио и соединиться с главною армиею. Зная важность этого обратного движения, Суворов повторил свой приказ. Розенберг осмелился не послушаться.
Увлеченный отступлением французов из Бассиньяно при первом появлении казаков, он продолжал движение на Валенцу и перешел По. При Печетто авангард его, состоявший из 5.000, с генерал-майором Чубаровым, был атакован Гренье и Виктором (12-го мая). Суворов поспешил остановить переправу остальных войск Розенбергова корпуса и наскоро послал легкий отряд, к Верчеле по левому берегу По, отвлекать внимание неприятеля. Храбрость генерал-майора Милорадовича спасла от гибели авангард Розенберга. Он успел переправиться обратно за По, после 8-часовой битвы, потеряв убитыми 7 офицеров и 326 солдат; ранены были генерал-майор Чубаров, 56 офицеров, 600 солдат. Суворов изъявил гнев свой Розенбергу. Обратив корпус его в Камбио, он двинул Багратиона к Акви на реке Бормиде, а генерала Карачая послал на Александрию. Он полагал, что угрожая таким образом пересечь сообщение с Генуею, заставить Моро оставить его крепкую позицию. Багратион захватил Нови, Сераваллу, Акви. Жители восстали в Мондови, Хераспо, Чеви, Онелле, но Моро не дался в обман. Тогда, решаясь сбить Моро ударом в левый фланг, Суворов оттянул войско опять по левому берегу По, Розенберг от Камбио пошел к Кандии, при устье реки Сезии. Тортона была блокирована генералом Секкендорфом.
Выгадывая каждый шаг свой, Моро хотел воспользоваться возможностью нападения во фланг союзников, пока Суворов совершает обратное движение. Ночью на 16 мая, он навел мосты через Бормиду при Александрии, и 10.000-й корпус французов стремительно ударил через Маренго, Ст.-Жулиано и Гарафало. Опытный вождь русский все предвидел. Быстрый переход Багратиона к Маренго из Акви остановил удар. Суворов сам поспешил из Кастель-Нови-ди-Скривиа, заслышав канонаду. Французы потеряли у Маренго до 2.500 убитыми, до 200 пленными и поспешно отступили в Александрию. Мая 18-го Суворов перешел обратно за реку По. Моро видел угрожавшую ему опасность и принужден был изменить план. Он решился без боя отдать свою позицию, пока Суворов быстро шел, перенося главную квартиру 18-го в Кастеджио, 19-го в Каву, 20-го в Кандию. Моро столь же поспешно оставил Казале, Валенцу, Александрию (где заперся французский гарнизон) и 19-го отступил по Танаро к Асти и Хераско на Кони, куда прибыл 22-го мая. Отсюда укротил он восстания в Чеве и Мондови и снова стал в крепкой позиции, сохранял сообщение влево с резервами в южной Франции, а вправо, через Геную, где находился генерал Периньон, с Магдональдом, поспешившим из Неаполя.
Между тем Край мая 6-го занял крепость Пескиерскую, где найдено 1.200 гарнизона, 60 пушек и взята гардская флотилия, 1 галера, 2 шебеки, 20 лодок. Мая 20-го сдалась генералу Кейму Пиччигетона с 600 гарнизона. Край начал осаду Мантуи, а генерал Латтерман — 5-го мая осаду миланского замка. Мая 7-го русское войско обрадовано было прибытием в. к. Константина Павловича. С ним приехал Дельферден.
Союзники заняли Казале и Валенцу немедленно по уходе французов. В Валенце найдены 31 пушка и 2 мортиры. Если бы Суворов не разгадал здесь дальнейшего плана Моро и увлекся его преследованием, положение его могло бы быть более нежели сомнительно: Моро уклонился бы в приморью, соединился бы с Магдональдом, и они противопоставили бы Суворову 70.000 войска, отрезав сообщение его с Краем в Александрии; или Шаченце. Тогда только битва при великом неравенстве сил могла бы спасти Суворова. При разбитии он был бы оттеснен к берегу По. Точно в таком положении через год потом очутился Мелас (в июне 1800 г.), устремясь на уничтожение Массены и Сюше и занявшись осадою Генуи, когда Наполеон перешел через Ст.-Бернард и решил под Маренго участь войны, Италии и Европы. Не так поступил Суворов. рассматривая на карте движения Моро, он с удовольствием сказал: “Моро понимает меня старика, а я радуюсь, что имею дело с умным полководцем!” — “Но не тот умен, о ком все говорят, что он умен, а тот, кого другие считают дураком”, часто повторял Суворов. И здесь оправдал он слова свои, ибо понявши маневры Моро, он умел заставить его думать, что дается в обман, и перехитрил его гениальным образом.
Имея в виду не допустить соединения Магдональда с Моро и разбить его отдельно, Суворов начал такие странные движения войск, что они решительно спутали все расчеты Моро и Магдональда.
Не только показывал он, будто увлекается преследованием Моро, но что даже решается отрезать сообщения его с Франциею, как будто опасаясь только ухода Моро в южную Францию и вовсе не обеспечиваясь от войск, шедших из Неаполя.
Мая 22-го генерал Повало-Швейковский блокировал Александрию, а генерал Альвинчи Тортону. Гогенцоллерн, после движения на озеро Лугано, где являлись отряды французов и теснили отряд герцога Рогана, усилил осаду миланской крепости; она сдалась 24-го; гарнизон миланский составляли 2.000 человек. Гогенцоллерн подкрепил после этого корпус Края, успешно действовавший на юг от низовья По: 22-го занял он Феррару; 25-го взял он тамошнюю крепость с 90 пушками и 1.500 гарнизона; начал блокаду и потом осаду Урбино; овладел Равенною д при пособии восставших жителей занял Камакио, Чезену, Ршши, Луго и Фори, когда эскадра русско-турецкая приступила к осаде Анконы. Овладение Червиею и Лого (между Равенною и Болониею) было следствием движения Края.
Суворов из Кандии поспешно шел между тем левым берегом По в двух колоннах. Главная квартира 23-го была в Трино, а 24-го в Кресчентино. Отряды Багратиона и Вукассовича и подошли один к Риволи, другой к Суперго, близ Турина, и протянули аванпосты до Пиньероля и Монкальери. Мая 26-го вся армия союзников сблизилась к Турину. Народное возмущение началось в сардинской столице. Едва бросили в нее несколько бомб, Турин покорился Суворову. Французский гарнизон укрылся в крепости. В арсеналах туринских найдено до 400 пушек и мортир. Пока переговаривали о сдаче крепости, легкие отряды полетели вперед. Казаки явились даже в Дофине, другие партии их — в Валлонской области. Фенестрелла была занята.
В движениях, по-видимому, имевших целью бесполезное завоевание столицы Сардинского королевства, скрывалась мысль глубокая. Распространяя уничтожение владычества французов от Анконы до Турина, Суворов всюду возбуждал восстание жителей, призывал их к защите законной власти. Он знал важность молвы, распространявшейся по Европе и провозглашавшей, что в два месяца завоеваны были Суворовым столицы Ломбардии и Пиемонта. Восстановлением сардинского правительства утверждал он охранительный оплот в стороне Швейцарии и Франции, препятствовавший движению французских резервов и упрочивавший сообщение с Швейцариею. Походы Наполеона в 1796 году через Дофинейские горы и в 1800 году через Ст.-Бернард доказывают важность этой меры. Наконец, движение на Пиньероль и Фенестреллу решительно убеждало Моро, что он увлек Суворова и что ему легко будет после этого быстрым движением на Геную беспрепятственно соединиться с Магдональдом.
Действия Суворова облегчили дела австрийцев в Швейцарии. Заняв отрядом своим Ст.-Готард, эрцгерцог Карл оставил генерала Гаддика на Лаго-Маджиоре (в Домо-Оосоле) и послал Беллегарда с 18 батальонами пехоты и 3.000 конницы к Суворову. Беллегарду велено было усилить осаду Тортоны. В то же время Краю приказано только блокировать Мантую, а главную часть войска соединить с войсками Отто в Парме, овладеть Понтремо ли и тем преградить Магдональду путь по Корнишской или прибрежной дороге в Геную. Таким образом, когда растянутые действия отрядов Кленау, Отто, Беллегарда, Фрелиха и самого Суворова, казалось, ослабляли дела, все распоряжения русского вождя вели к одной цели: Кленау в Модене и Отто в Парме составляли первую линию против Магдональда, подкрепляясь Беллегардом от Тортоны, Фрелихом от Асти, Краем от Мантуи; Суворов, останавливая Моро, несколькими быстрыми переходами мог соединиться с ними и сдвинуть на Магдональда громаду сил.
Здесь близорукие распоряжения гоф-кригс-рата, из коих успел выпутаться гений Суворова, вторично стеснили его и помешали полному развитию превосходного плана. Вопреки приказанию Суворова, Краю строго было запрещено оставлять и даже ослаблять осаду Мантуи. Не зная, как примирить разноречившие повеления, Край решился на соглашение того и другого — отрядил небольшой отряд, с пособием коего Отто мог поставить в Понтремоло только охранительный пост, раздвинув аванпосты в Массу и Каррару на Ривиеро ди Леванте, оставаясь сам в Форновио близ Пармы. Гораздо пагубнее были другие распоряжения гоф-кригс-рата, коими уничтожалось восстановление прежних властителей в занятых союзниками итальянских землях. Вместо сардинских правителей в Турин определены были австрийские комиссары. Этою мерою уничтожалась доверенность к словам Суворова, и бедственные следствия недоверчивости итальянцев и упадка народного духа, от того последовавшие, сознали австрийцы впоследствии.
Спорить было некогда, не повиноваться было нельзя, а Суворов принужден был изменить свой план. Он надеялся еще на то, что Магдональд обольстится легкостью перехода через долины Пармскую и Моденскую на правом берегу По, когда Моро будет ждать его по приморской дороге. Полагая, что увлек Суворова своим отступлением на Кони, Моро сдвинулся еще более к Коль-де Тенда и, считая легким делом уход отсюда, предварительно послал дивизию Виктора на Геную для сообщения с Магдональдом. Подкрепляя заблуждение Моро, Суворов отрядил Вукассовича занят Карманьолу, Хераско и Адьбу и усилить восстание в Чеви и Мондови. Тогда Моро почел, что цель его движения была достигнута, оставил Коль-де-Тенду и, имея уже не более 15.000, он остановился в Савоне и, все еще думая отвлекать Суворова, послал легкие отряды в Танаро. Хитрость бесполезная! Суворов, проводя Моро, не ошибся в расчете своем на Магдональда.
Мы видели, что движения в верховьях По производили только легкие войска. Суворов держал всю главную армию свою готовою на удар. Для наблюдения за Моро по переходе его к Савоне он отрядил только Фрелиха в Асти и охранял Александрию и Тортону, опасаясь, что эти два пункта могут сделаться точками соединения французов, когда Моро узнает настоящее положение Магдональда.
Получив от Шерера убедительное требование, а потом приказ Директории, Магдональд двинулся из Неаполя, оставляя 5 гарнизон в Капуе, Гаетте, Риме, Чивита-Веккио, Перузе, Анконе, ибо всюду здесь мог он опасаться восстания жителей и высадок с русского, английского и турецкого флотов. Мая 24-го Магдональд пришел во Флоренцию, присоединил к себе войска генерала Готье и Миолиса, находившиеся между Болониею и Флоренциею и занимавшие Пистойю. Он начал стеснять отряды Кленау и освободил Урбино. Домбровский выгнал Отто из Понтремоли. Магдональд пришел в Лукку 2-го июня. Если бы следовал он прежнему плану и устремился по Корнишской дороге, непослушание Края и потеря Понтремоли могли бы показать всю нелепость и гибель распоряжений гоф-кригс-рата, ибо ничто не препятствовало бы тогда соединению Магдональда с Моро и удару на Тортону и Александрию в перерез движению Суворова. Подкрепленный из Ниццы 3.000-ми, Моро был уже близ Генуи, присоединив к себе Периньона. Дивизия Виктора, посланная вперед, как мы упоминали, достигла Понтремоли и соединилась с Домбровским. Но Магдональд увлекся удобством перехода через Парму, и расчет Суворова превосходно оправдался.
Войско Магдональда двинулось к Модене, Монришар и Руске из Болонии, Виктор из Понтремоли пошли к Реджио. Июня 10-го генерал Оливьер сбил отряд Гогенцоллерна; 12-го Модена была занята и разграблена французами. Кленау соединился с Гогенцоллерном. Они отступили к Ферраре. Край, испуганный движением Магдональда, оставил осаду Мантуи, уничтожил мосты на реве По и спь 10.000 стал в Бенедетго. Позднее исполнение приказаний Суворова ни к чему не вело, ибо Магдональд усильно стремился на Парму. Отто ретировался перед ним безостановочно. Июня 14-го французы заняли Парму, 15-го Пиаченцу. Отто с 7.000 стал на левом берегу реки Требии, впадающей в По ниже Пиаченцы. Таким образом Моро мог соединиться с Магдональдом только в Тортоне, но русский полководец не бездействовал.
Июня 10-го выступил Суворов из Турина; 12-го главная квартира его была в Асти, 13-го в Александрии. Близ Валенцы, Павии и Пиаченцы наскоро готовили укрепления для безопасности сообщения с Миланом. Генерал Кейм оставлен был продолжать осаду Турецкой крепости. В Александрии, казалось, Суворов несколько времени колебался: велел Розенбергу двинуться обратно к Аста, но тотчас поворотил его. Июня 16-го главная квартира перешла в Тортону. Оставя отряды Вукассовича в Кастельмилио, Беллегарду приказывая продолжать осаду Алексаддрии и Тортоны, Суворов поспешно шел далее. Июня 17-го, когда Магдональд, полагая, что Суворов находится еще около Турина, ударил на отряд Отто, перешедший за Тидону, текущую в По параллельно с Требиею, думал сбить его и соединиться с Моро, поспешившим по дороге на Тортону и Воггеру, русский авангард и предвестник победы, начальник его, князь Багратион, уже подкрепили Отто. В Ст.-Джиованни последовало начало великой битвы Требийской. Магдональд принужден был принять сражение, ибо за Тидоною стоял со всем войском своим Суворов, а Моро дожидаться было невозможно.
Так Суворов достиг цели своего желания, русскому штыку приходилось переведаться с неприятелем открытым боем. Планы гоф-кригс-рата и искусство Моро не могли вырвать у него лавров. Судьбе угодно было, чтобы местом битвы была долина памятная победою нам римлянами Аннибала. Так первая битва, при Кассано, была в местах памятных битвами принца Евгения Савойского с Вандомом. Предлежал подвиг разбить Магдональда. Силы обеих армий были почти равны, но можно ли было сомневаться в победе — с русскими был Суворов!
Нападение французов на Отто последовало в три часа пополудни. Генерал Сальм вел 16.000 войска. Отто отступал, когда Багратион штыками удержал неприятеля. В. к. Константин Павлович сам повел в атаку полк. Битва продолжалась до 9 и часов вечера. Неприятель был прогнан. Пушечною пальбою принудили его отступить к Требии. Французы потеряли до 1.000 человек.
Рано утром Суворов диспозировал войско для нападения. Левое крыло его вел генерал Мелас, правое генерал Розенберг, центром начальствовал Ферстер. Приказано было атаковать неприятеля, теснить его за Требию и не останавливаясь идти до реки Нуры за Требиею. Изумленный, что ничего не было предписано на случай отступления, Мелас прислал спросить, куда надлежит отступая! “Куда?” отвечал Суворов, — “за Требию, в Пиаченцу!” Движение войск началось в 10 часов утра, но, затрудняясь переходами через рытвины, усаженные деревьями, не прежде 2-го часа пополудни войско достигло берега Требии, где ожидал его неприятель. Правое крыло французов, примыкаясь к берегам По, было под начальством Сальма и Оливьера, центр Монришара и Виктора, правое крыло Руско и Домбровского. Резервами командовал генерал Патрен. Магдональд находился за Требиею, в монастыре св. Антония.
Битву начал Розенберг. Здесь Багратион скоро решил дело пушками, несмотря на отчаянное сопротивление Домбровского. Подкрепление посланное Магдональдом из центра, ослабило силы там. Союзники воспользовались расстройством и сбили неприятеля. На помощь сблизились резервы, но были опрокинуты. Упорнее всех держались Сальм и Оливьер. В сумерки битва кончилась полным отступлением французов за Требию. Мужественное сопротивление неприятеля, утомление войск и сильная канонада, открытая французами с правого берега Требии, заставили Суворова остановиться и не переходить в тот день реку. В 10 часов вечера кончился бой. Ночью Суворов расположил переправу за Требию и нападение следующего утра, но Магдональд предупредил его.
Сождав остальные войска свои, Магдональд решился продолжать битву, уверенный, что Моро спешит к нему на помощь. Несмотря на тяжелый опыт двух дней, он полагал, что может устоять, если уже и не надеялся победы. Июня 19-го, утром, вся линия французской армии двинулась через Требию. Положение союзников было прежнее. Жестокая атака французов началась против Розенберга. Домбровский устремился с своим польским легионом, стараясь обойти с фланга. Багратион отбил его. Нападение упорно возобновилось. Французы прорвали линию. Сам Суворов с Милорадовичем бросился в битву. Магдональд двинул полки из центра. Пользуясь ослаблением неприятеля в центре, Ферстер усильно начал стеснять его. Монришар поспешал сюда на помощь, но он не успел еще развернуть фронта, когда кавалерийская атака смяла французов. Робость овладела ими. С правого крыла спешили к ним на помощь.
Мелас, отражавший дотоле нападения Сальма жестокою канонадою, воспользовался мгновением, ударил в штыки, сбил неприятеля, перешел Требию, овладел Пиаченцою, где взято было в плен до 7.000 раненых, и в числе их четыре генерала: Оливьер, Руско, Сальм и Камбрие, 4 полковника, 350 офицеров. Магдональд перевел все свои войска на правый берег Требии. Жар был нестерпимый. Разбирая тела на поле сражения, находили умерших без всякой видимой причины: очевидно было, что они падали от бессилия и задыхались, заваленные мертвыми и ранеными. Утомление обеих сторон превратило битву в 6 часов вечера. И Суворов и Магдональд хотели сражаться на другой день. Но ужасная потеря в течение трех дней, очевидность, что Моро не успеет подкрепить его, жестокая рана, полученная в стычке под Moденою Магдональдом, так что он не мог сидеть на лошади и его носили в качалке, и наконец несогласие всех других генералов на его мнение, заставили французского полководца решиться на отступление. Оно началось ночью. Войско французское разделилось на два корпуса; один шел к Парме, увлекая союзников, другой к Понтремоли для ближайшего соединения с Моро.
Немного бывало битв, где сражались бы так долго и так упорно. Все три дня Суворов в рубашке, без мундира, не сходил со своей лошади, являлся всюду, и только личное присутствие его остановило успех неприятеля 19-го числа. Он отдавал полную похвалу храбрости французов и искусству французского полководца.
Рано утром, видя отступление Магдональда, Суворов велел преследовать его. На пути беспрестанно забирали пленных. Войско шло двумя корпусами к Парме. На Нуре генерал Чубаров успел захватить арриергард французский и истребил его. В Фиоренцоле 21-го Суворов узнал о движении Моро. Видя, что Суворов успел перерезать путь Магдональду на Требии, Моро поспешал туда, надеясь решить битву своим приходом. С 20.000-ми шел он на Ботату, Гави и Нови. При его приближении Беллегард оставил осаду Тортоны и отступил в Ст.-Жулиано. Суворов быстро повернул назад. Главная квартира его была в Шаченце. Беллегарду велено идти в тыл Моро и отрезать ему обратный путь в Геную. Суворов наверное полагал, что успеет кончить дело с Моро, но к величайшей досаде его неблагоразумие Беллегарда разрушило дальновидные расчеты. Вместо обхода в тыл Беллегард вздумал задерживать Моро 20-го июня, имея не более 11.000 войска, и напал на него из Ст.-Жулиано. После упорной битвы Моро принудил Беллегарда отступать, и преследуемый неприятелем, Беллегард ушел за Бормиду, потеряв 2.000 человек и 5 пушек. Моро выдвинулся до Вогеры. В недоумении остановился он здесь, узнав о битве под Требиею, спешил обратно, услышав о движении на него Суворова, и ушел к Генуе беспрепятственно, ибо разбитие и отступление Беллегарда лишили Суворова средств задержать неприятеля. Июня 26-го главная квартира Суворова перешла в Александрию. Осада Тортоны была возобновлена.
Движение Моро спасло остатки армии Магдональда. Битва требийская уничтожила ее. Число убитых французов простиралось до 6.000, взято в плен было до 12.000, В числе раненых, кроме Камбре, Оливьера, Сальма и Руско, были генералы Домбровский, Гранжан, генерал-адъютанты Лиебо, Сарразен и Бландо. Пушек досталось победителям 6, знамен 7. Потеря их состояла из 1.000 убичыми и 4.000-ми ранеными. В числе раненых были генералы Повало-Швейковский, Дальгейм и Багратион. Под Ро-зеинбергом ранены три лошади.
Известие о требийской битве шумно полетело в Вену, Петербург и Лондон, оправдывая славу имени Суворова и надежды на него. При благодарственном молебствии в С.-Петербурге, по повелению императора, провозглашено было многолетие “высокоповелительному фельдмаршалу графу Суворову-Рымниюскому”. Сын Суворова, бывший в церкви, заплавал и упал на колени перед императором, говоря: “Простите, ваше величество!” — “Хвалю за любовь к отцу”, отвечал император. Из камер-юнкеров был он пожалован в генерал-адъютанты и послан в Италию. “Сыну героя неприлично быть в придворной службе”, писал император Суворову. “Учись у отца побеждать врагов!” сказал он юному Суворову на прощанье. Посылая к великому вождю портрет свой в перстне, осыпанном брильянтами, “примите его в свидетельство дел ваших и носите на руке вашей, поражающей врага”, писал император. Суворов видел беспрерывные свидетельства монаршего благоволения. Вот несколько выписок из писем императора Суворову: “Бейте французов, а мы будем бить вам в ладоши и молится за вас Богу”. — “Начало благое. Дай Бог успехов и победы: они старые ваши знакомые”. — “Граф А. В.”, писал император 7-го июня, “сперва уведомили вы нас об одной победе, потом о трех, а теперь прислали реестр взятых вами городов и крепостей. Победа предшествует вам повсюду и слава сооружает в Италии вечный памятник подвигам вашим”. — “Слава Богу, слава вам! скажу вашими словами”, писал император после требийскюй битвы. — “Воин непобедимый!” писал Суворову граф Ф. В. Растопчин, “герои любят истину — вот она: вами славится Россия и избавляется Европа. Горжусь, что я земляк ваш!” Кто не повторит этих слов, говоря о Суворове?