Глава I.
Предки знаменитого писателя.
М. Сабинина
Замечательная семья.
(Аксаковы).
1902 год
Около полутораста лет тому назад в небольшом родовом поместье, находившемся в глуши Симбирской губернии, жил дворянин Степан Михайлович Аксаков. Как и большинство русских помещиков того времени, он был почти совсем не образован: едва знал русскую грамоту да четыре правила арифметики и, прослужив несколько лет офицером, вернулся в своеимение, где стал заниматься хозяйством. Скоро под его надзором дела пошли превосходно; молодой хозяин отличался большим природным умом и умел беречь не только свое имущество, но и скромное хозяйство мужиков, которые были в крепостную эпоху даровыми работниками на своего барина.
В то тяжкое для крестьян время делом обычным были такие случаи, когдапровинившегося разлучали с женой, детьми, продавая их на сторону или отсылая в далекие деревни. Если вина была не очень велика, то за нее наказывали запрещением работать на своей ниве. В обоих случаях оштрафованный начинал сильно тосковать по разлученной с ним семье или по заброшенной полоске земли. Вследствие этого слабело его здоровье, уменьшались силы, безвыходная нужда овладевала несчастной семьей, и, в конце концов, не в меру строгий хозяин терял полезных и выносливых работников, создававших его благосостояние.
Степан Михайлович Аксаковпрекрасно понимал эту простую истину и никогда не применял к своим крестьянам тяжких и разорительных взысканий. Вспыльчивый и страшно горячий в минуты гнева, он сравнительно скоро успокаивалсяи, прощая виноватых, ласково смотрел на них темно-голубыми глазами, которые в минуты раздражения сверкали недобрым огнем.
Женившись на небогатой дворянке, Арине Васильевне Неклюдовой, Степан Михайлович довольно долго жил среди лесов и плодородных полей Симбирской губернии; но, расширяя свое хозяйство и стараясь увеличить доходы с имения,Аксаков все чаще и чаще твердил, что надо покинуть родовое гнездо и купить землю в Оренбургской губернии (тогда она называлась Уфимским наместничеством), потому.что там чуть не задаром можно приобрести громадные пространства лугов, леса и пашен.
Захватив с собой несколько тысяч рублей, отправился заботливый хозяин искать привольных мест для переселения своей семьи и крепостных крестьян. После долгих поисков на берегу реки Большой Бугуруслан нашел Степан Михайлович чудный и чрезвычайно удобный для жилья уголок. Широкая река протекала по долине, которая окаймлялась невысокими, но довольно крутыми горами; большая часть их была покрыта густым лесом, а самые берега реки поросли местами высокой и сочной травой со множеством цветов, местами-же эти луга сменялись рощами из берез, осин, рябины и черемухи. В хрустально-чистой воде Бугуруслана водились всевозможные породы рыб: щуки, окуни, язи, голавли, даже форели, а над рекой и близ лежащими болотами. носились стаи диких уток, гусей, куликов и бекасов.
Купив в этом благодатном краю пять тысяч десятин земли почти за бесценок, Степан Михайлович постепенно перевел туда крестьян, построил усадьбу, водяную мельницу и года через два переехал с женою и детьми в имение, получившее имя Нового Аксакова.
Отдохнули и повеселели на новом месте и помещик, и крестьяне. Обилие воды, черноземная почва, дававшая богатые урожаи, множество птиц и рыбы, все это облегчало трудовую жизнь крестьянина и радовало душу барина, любившего простор и жизнь свободную от ссор с соседями.
В своей семье и с подчиненными ему крестьянами Степан Михайлович всегда распоряжался как властный хозяин, который лучше всех знает, как должно все идти и в доме, и на поле, и в крошечных избенках, принадлежавших его слугам. Когда суровый и вспыльчивый человек этот вставал в хорошем расположении духа, он был терпелив и снисходителен ко всем окружающим и с ясным, веселым взглядом выходил при восходе солнца на крыльцо, откуда наблюдал за утренней работой и суетой дворни. В такие дни Степан Михайлович бывал очень ласков с женой, называл ее Аришей, расспрашивал о здоровье, о том, что видела во сне и т. д. Весело поболтав с дочерьми и сыном, уезжал Степан Михайлович осматривать полевые работы, мимоходом набирал пучок спелой клубники в гостинец жене и к полудню спешил домой обедать. Дворовые ребятишки, услышав от старших слуг о том, что барин сегодня весел, сбегались в залу и, стоя у дверей, ожидали подачек с барского стола. Добродушно улыбаясь, оделял Степан Михайлович голодную толпу и уходил отдыхать. Проснувшись в таком же мирном настроении,Аксаков пил чай и ехал вместе со всей семьей куда-нибудь на прогулку. Запрягалисьбольшие дроги, дочери Степана Михайловича брали с собой удочки и отправлялись осматривать мельницу,птичий двор, рыбные ловли на широком пруду. Возвратившись домой, Аксаковнаходил на дворе своего старосту с мужиками и бабами. У всякого была какая-нибудь просьба, какое-нибудь дело к своему господину; одному не хватало хлеба, другой просил разрешения женить сына, третий умолял отменить наказание, назначенное ему за какую-то вину. В счастливые, добрые дни Степана Михайловича все кончалось благополучно; барин давал на все согласие и даже угощал просителей чаркой домашнего вина.
Но далеко не всегда так мирно и спокойно шла жизнь в Новом Аксакове. Как мы уже говорили, Степан Михайлович отличался безумно-горячим нравом и в минуты вспыльчивости бывал очень жесток. Однажды он рассердился на свою дочь за то, что она солгала и не хотела сознаться в обмане. Узнать нельзя было старика, у которого лицо исказилось от бешенства. Он весь дрожал и кричал задыхающимся голосом: “подайте мне ее сюда!” Виноватая дочь в страшном испуге убежала в рощу, не смея показаться на глаза разгневанному отцу. За нее вздумала заступиться мать и бросилась в ноги Степану Михайловичу, прося помиловать провинившуюся девушку. Бедная женщина жестоко поплатилась за это: муж набросился на нее, сорвал с её головы платок и принялся таскать за волосы несчастную старуху.
Сердился Степан Михайлович и по менее важным поводам: когда не сразу подавали обед после его возвращения с полевых работ, когда прислуживавшие ему казачки устраивали какую-нибудь детскую шалость и т. д. Но больше всего возмущали Степана Михайловича ложь и нарушение его приказаний в серьезных делах. Так, например, особенно жестоко досталось его жене и дочерям за то, что они против его воли, потихоньку, выдали замуж его молоденькую двоюродную сестру. Вот как произошло это событие, окончившееся впоследствии очень печально.
Вместе с дочерьми Аксаковавоспитывалась сиротка Надя, двоюродная сестра Степана Михайловича. Старик очень любил хорошенькую и умную девочку, веселую певунью, постоянно устраивавшую шумные хороводы, игры и пляски. Надя получила большое наследство от матери и считалась очень богатой невестой; не удивительно поэтому что свататься за нее стали очень рано,– едва девушке сравнялось 14 лет. Степан Михайлович прекрасно понимал неблагоразумие такого раннего брака и очень враждебно отнесся к первому жениху Наденьки, майору Куроедову, приехавшему в свое Симбирское имение на отдых. Куроедов был вдвое старше Нади, отличался красотой и ловкостью, но в то же время неприятно поражал всех хитростью, льстивой манерой обращения и скрытностью. Скоро после знакомства с Аксаковыми он притворился влюбленным в Наденьку, мастерски распевал с ней русские песня, катал ее и для забавы этой девушки-ребенка выписывал из Москвы дорогие игрушки. Несмотря на все эти старания, майорКуроедов не полюбился Степану Михайловичу, который чутьем умного и проницательного человека угадал, что недоброе таится на душе у приезжего гостя. Куроедов скоро понял, что Аксаков никогда не даст ему согласия на брак с Надей и решил увезти девушку в отсутствие её строгого опекуна. Вскоре Степану Михайловичу пришлось уехать по делам куда-то очень далеко. Бабушка Нади по матери, давно согласившаяся на брак её с Куроедовым, воспользовалась этим временем, уговорила Арину Васильевну отпустить к ней сироту и обвенчала девушку, которая шла под венец, думая о куклах и забавах, ожидавших ее после свадьбы. Можно себе представить, в какое негодование пришел Степан Михайлович, когда, по возвращении домой, узнал о всем происшедшем! Вне себя от горя и гнева поехал он к родным Нади, устроившим свадьбу, осыпал упреками и угрозами её бабку и окончательно вышел из себя узнав, что его жена и дочери все знали и всему помогали. Внук Степана Михайловича, описавший впоследствии жизнь своего деда, отказывается сообщать подробности того жестокого наказания, которому подверглись жена и дочериАксакова за свой обман и за тайную помощь ненавистному браку. “Я не буду распространяться, пишет внук старикаАксакова, о том, что он делал, воротясь домой. Это было бы ужасно и отвратительно. По прошествии тридцати лет тетки мои вспоминали об этом дрожа от страха”.
Будущее показало, что сердце не обманывало Степана Михайловича и что не даром противился он браку своей любимицы с Куроедовым. Первые годы замужества все шло по-видимомухорошо. Молодой муж проявлял большую деловитость и быстро увеличил доходы больших имений своей жены. Соседи не могли нахвалиться его гостеприимством и ласковым нравом. Наденька, хотя и сделалась много серьезнее, но имела вид такой счастливой и веселой жены, что даже Степан Михайлович примирился с новым родственником; впрочем, иногда он с прежним упорством повторял: “хорош парень, ловок и смышлен, а сердце не лежит”. Но прошло несколько лет, и о жизни Куроедовых стали ходить иные слухи. Начали поговаривать, что муж Надежды Ивановны сильно пьянствует, немилосердно бьет крестьян, держит их в запертых подвалах, и что несколько человек уже умерли от его бесчеловечной расправы. Долго ничего этого и не подозревала жена, с которой Куроедов был по-прежнему ласков и от которой он тщательно скрывал свои зверства. Однажды в отсутствие мужа, уехавшего в Оренбургскую губернию, Надежда Ивановна получила письмо от дальней родственницы, которую очень уважала. Ужасные вести узнала из него несчастная женщина. Подробно описывая безобразную жизньКуроедова и его “изуверства по отношению к крестьянам, родственница Надежды Ивановны прибавляла, что считает своим долгом сказать все это помещице, от которой зависит участь тысячи крестьян, терзаемых её мужем.
Впоследствии Надежда Ивановна рассказывала, что она чуть с ума не сошла, прочитав это письмо и сперва не знала, что предпринять. Но скоро в ней проснулась твердость духа и решимость: она велела заложить лошадей и с любимой своей горничной отправилась за четыреста верст в имение Надеждино, где буйствовал её муж. Судьба помогла ей сразу удостовериться в том, что дошедшие до неё слухи были справедливы. Она застала мужа пьяным, в грубой компании, среди диких и грубых забав…
С отвращением и незамеченная мужем ушла Надежда Ивановна из того флигеля, в котором шел безобразный пир. Немедленно велела она проводить себя в избу, где, как ей было сообщено в письме, лежал её любимый лакей, избитый Куроедовым. Весь истерзанный и страшно слабый, бедняга был уже при смерти и почти не мог говорить. Печальную повесть его мучений рассказал Надежде Ивановне брат наказанного и привел барыню в такой ужас, что она решила во что бы то ни стало положить конец этим безобразиям. Всю ночь простояла бедная женщина на коленях и просила у Бога сил для вразумления мужа.
На другой день утром, узнав о приезде жены, Куроедов вошел к ней в комнату и ласково поздоровался. В ответ на это Надежда Ивановна холодно отстранила его, сказав, что она не может считать своим мужем изверга, что он должен тотчас-же уехать из её имения и никогда больше не заглядывать в него. Увидев, что все открыто, Куроедов перестал сдерживаться. “Так-то ты поговариваешь!” — закричал он, “так и я поговорю с тобой другим голосом!” Затем Куроедов потребовал от жены, чтобы она подписала бумагу, в которой передала бы ему в полную собственность все свои имения. “Иначе я уморю тебя с голоду в подвале”, прибавил злодей. После этого, жестоко избив Надежду Ивановну, он приказал своим слугам отнести барыню в подвал, запер его замком, а ключи спрятал в карман. В тот-же подвал посадил он и горничную жены, приказав ей уговаривать барыню покориться мужу. Пять дней просидела несчастная женщина без пищи в темном и сыром подвале и, вероятно, не вынесла-бы своего ужасного заключения, если-бы на помощь ей не явился неожиданный избавитель в лице Степана МихайловичаАксакова.
Кучер и лакей, приехавшие с Надеждой Ивановной, узнав о том, что случилось с их барыней, бросились бежать в Новое Аксаково, которое находилось в 120 верстах от имения Куроедовых. Скрываясь по ночам то в болотах, то на крестьянских гумнах, беглецы явились на третий день к Степану Михайловичу и рассказали ему о мучениях своей помещицы и об изуверстве её мужа. Как безумный вскочил Степан Михайлович с крылечка, на котором сидел, и в исступлении стал бегать по двору и по деревне сзывая слуг на помощь его двоюродной сестре. К вечеру в Надеждино уже мчались трое больших саней с людьми, вооруженными ружьями, саблями и железными вилами. На другой день Степан Михайлович был уже в Надеждине и, выбив двери запертого подвала, вынес оттуда на руках Надежду Ивановну ослабевшую и совершенно разбитую всем пережитым. Степан Михайлович привез ее к себе в Аксаково, а сам принялся хлопотать об удалении Куроедова из имений его жены. Но прошло не более двух недель, не успела Надежда Ивановна вполне оправиться и отдохнуть под кровом двоюродного брата, как было получено известие о скоропостижной смерти её мужа.
Так трагически кончилась замужняя жизнь “сиротки Нади”, к которой был горячо привязан строгий, но любящий и справедливый старик Аксаков.
Сильной привязанностью Степана Михайловича пользовался также единственный сын его, Тимофей, на которого он с гордостью.смотрел как на продолжателя старинного дворянского рода Аксаковых, происходившего, по словам старика, от какого-то варяжского князя. Балованный и любимый сынок, Тимофей Степанович рос скромным, застенчивым юношей и, отбыв три года военной службы, получил затем место в Уфимском земском суде.
Живя в губернском городе, Тимофей Степанович часто встречал в театре и на балах красивую и очень умную барышню, Марью Николаевну Зубову. Живая, прекрасно образованная, смелая и красноречивая, она считалась самой лучшей невестой в городе, но сама не выражала никакого желания выходить замуж, так как посвящала свое времяухаживанию за больным отцом, воспитанию младших братьев и сестер и даже помогала отцу вести его служебные дела. В эту то замечательную девушку и влюбился Тимофей Степанович Аксаков. Скоро чувство робкого юноши было замечено всеми; над ним смеялись, подшучивали, но никому не приходило в голову, что гордой красавице нисколько не кажутся смешными грустный вид и робкие взгляды её поклонника. Часто Марья Николаевна заговаривала с молодым Аксаковым и всегда снисходительно и ласково выслушивала почтительные ответы.
Наконец Аксаков решил посвататься за Марью Николаевну и поехал к родителям за благословением на брак. Бедного юношу встретила на первых порах полная неудача. Старикам Аксаковым успели наговорить много дурного про девушку, очаровавшую их сына: и нищая-то она, и рода не знатного, и колдунья, приворожившая к себе сердце Тимофея Степановича. Как ни умолял он родителей одобрить свой выбор, сколько ни валялся в ногах отца, ничего не помогло. Старик не сдался даже и тогда, когда Тимофей Степанович, огорченный до глубины души, заболел и пролежал шесть недель в нервной горячке.
Вернувшись в Уфу, молодой человек снова стал встречаться с Марьей Николаевной и почувствовал, что не может жить без этой девушки. Должно быть тяжело было у него на душе, если, позабыв свою обычную покорность и смирение, он послал родным письмо с угрозой лишить себя жизни. “На последнее мое просительное письмо”, писал Тимофей Степанович, “я имел несчастье получить немилостивый ответ от вас, дражайшие родители. Не могу преступить воли вашей и покоряюсь ей; но не могу долго влачить бремя моей жизни без обожаемой мною Марьи Николаевны, а потому в непродолжительном времени смертоносная пуля просверлит несчастного вашего сына”.
Трудно передать, что поднялось вАксакове, когда там было прочитано это письмо. Отчаянные рыдания Арины Васильевны, вопли дочерей и собственная нежная любовь к сыну заставили Степана Михайловича послать Тимофею Степановичу свое согласие на брак.
Сватовство молодого Аксаковатянулось довольно долго; много пришлось ему пережить тревог и опасений, пока, к удивлению всего Уфимского общества, не было окончательно объявлено о свадьбе скромного мелкого чиновника Аксаковас властолюбивой и красивой дочерью Зубова, занимавшего важный пост Товарища Уфимского Наместника.
Вскоре после свадьбы счастливая молодая парочка навестила стариковАксаковых. Марья Николаевна поразила родных своего мужа умом, образованиеми ласковым обращением, особенно-же пришлась она по душе старику Аксакову, который еще раньше заинтересовался Марьей Николаевной, читая её письма, и говорил: “ну, умница, и, должно быть, горячая душа!”
За те две недели, которые провели молодые в Аксакове, Степан Михайлович успел горячо привязаться к своей невестке и оценил её редкий ум, доброту и прямой, правдивый нрав. Никто лучше Марьи Николаевны не умел успокоить и развлечь старика в минуты его гнева; никто лучшенеё не умел угадать его желания и сделать все так, как ему нравилось. Наблюдательная и впечатлительная, она внимательно присматривалась к окружающим, быстро и верно разгадывала их характер и всегда была готова помочь близким людям в тяжелые минуты. Большими недостатками Марьи Николаевны были её вспыльчивость и привычка повелевать, приобретенная ею еще в доме отца, где она долгое время была полной хозяйкой. Степан Михайлович подметил эти черты в характере своей невестки и на прощанье сказал ей: “всем тебя Бог не обидел; одно скажу тебе, не давай воли своему горячему сердцу; муж у тебя добрый и честный человек: нрав у него тихий, и ты от него никогда терпеть не будешь никакой обиды; не обижай его сама. Чти его и поступай с уважением”.
После целого ряда пиров, обедов и разъездов по родным молодые Аксаковывернулись в Уфу. Едва сдерживая свое нетерпение, бросилась Марья Николаевна в дом больного отца, которого оставила на попечении его любимого лакея, калмыка. Замечательна была судьба этого слуги. Еще в дни своей молодости Зубов купил себе маленького калмычонка, которого окрестил, назвал Николаем и, выучив грамоте, заставил ходить за собой. Мальчик был очень ловок и смышлен, но сильно тосковал по вольному житью; услышав о пугачевском восстании, он убежал к бунтовщикам и вместе с ними долго стоял против Уфы, на другом берегу р. Белой, дожидаясь удобного времени, чтобы напасть на город. Но почему-то они не решились выполнить это намерение, и в Уфе ходил рассказ о том, что всякий раз как бунтовщики собирали переправиться через реку, им казалось, будто навстречу из города выступает множество войска под предводительством старика на белой лошади, с копьем и крестом в руках. Это видение устрашало бунтовщиков и удерживало их от нападения; между темПугачев был пойман, а его слуги и ближайшие помощники также переловлены и приговорены к смертной казни. Николай калмык был присужден к виселице, но, когда на несчастного надели петлю, пришло приказание помиловать преступника, за которого просил его бывший хозяин, Зубов. Таким образом калмык снова сделался крепостным слугой Зубоваи так преданно служил ему, что скоро заслужил большое доверие своего господина.
Во время своей помолвки и свадьбы Марья Николаевна была так занята приготовлениями к новой жизни, что не могла по-прежнему проводить большую часть дня у постели больного отца. Между тем хитрый калмык особенно усердно ходил за стариком и, как только мог, угождал ему. Коварный человек задумал выжить Марью Николаевну и сделаться полным хозяином в доме Зубова.
К удивлению дочери, вернувшейся изАксакова, старик вовсе не обрадовался ей и настойчиво требовал, чтобы калмык постоянно сидел около него в креслах и распоряжался всем в доме. Сначала Марья Николаевна надеялась, что скоро усмиритзазнавшегося лакея и заставит его исполнять её приказания. Но не прошло и нескольких месяцев, как она почувствовала, что не может больше оставаться в одном доме с калмыком, который не только не слушался молодой хозяйки, но даже оскорблял ее и Тимофея Степановича в присутствии других слуг. Когда, возмущенная дерзостями калмыка, Марья Николаевна рассказала о них отцу, он ответил ей, что по болезни и слабости своей не может расстаться с Николаем.
С глубоким горем покидала родительский дом молодая женщина, посвятившая уходу за больным отцом свои лучшие, юные годы и мечтавшая не разлучаться с ним после замужества. Недели через две после тяжелого объяснения Марьи Николаевны с Зубовым, молодой Аксаков подыскал себе новый, чистенький домик и переехал туда с женой и четырьмя крепостными слугами.
Через несколько месяцев в новом, красиво убранном домике Аксаковыхслучилось радостное событие: у них родилась дочка. Молодые Аксаковы были вне себя от счастья. Но далеко не радостно принял это известие Степан Михайлович. Он желал поскорее дождаться внука, который будет носить фамилиюАксаковых и продолжит их старинный дворянский род. Старик решил, что по поводу рождения “девчонки” не стоит ни писать сыну, ни устраивать угощения крестьянам.
Между тем крошка Надя, к которой Марья Николаевна успела уже страстно привязаться, доставляла своим родителям множество забот и огорчений: онародилась слабым болезненным ребенком и, несмотря на самый нежный уход матери, ни днем, ни ночью не покидавшей детской комнаты, девчонка прожила только три месяца и скончалась от какого-то страшного припадка с конвульсиями.
Трудно описать отчаяние молодой матери: четверо суток она не брала ничего в рот, была почти без памяти и пришла в себя только во время молебна перед иконой Божьей матери. С наступлением лета доктора советовали отвезти Марью Николаевну в деревню и полечить ее кумысом. Слабая, худая и страшно изменившаяся приехала молодая Аксакова в татарскую деревушку, расположенную на большой реке и окруженную чудесным лесом. Питье кумыса, катание и прогулки на чистом воздухе сделали чудеса,– они не только поправили здоровье Марьи Николаевны, но и увеличили её силы настолько, что, по возвращении в Уфу, она мужественно и с большим самообладанием перенесла смерть отца, который впоследние минуты от души благодарил дочь за терпение и ласку. Вскоре после этого печального события у Аксаковых благополучно родился здоровый и крепкий мальчик, Сергей.